Москва. Зачем приезжал Асад?

Во вторник вечером президент Сирии Башар Асад прибыл в Москву с рабочим визитом и провел как двустороннюю встречу с президентом Владимиром Путиным, так и переговоры в расширенном составе, в которых с российской стороны к главе государства присоединились премьер-министр Дмитрий Медведев, министр обороны Сергей Шойгу и министр иностранных дела Сергей Лавров.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор – Киев»  в Facebook, Одноклассниках или Вконтакте

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Это был первый иностранный визит главы Сирии после начала военных действий в этой стране в 2011 году.

Официальные подробности переговоров были оглашены только сегодня, однако оставили широкое пространство для рассуждений об истинных целях и итогах визита, которые многие назвали внезапным. Судя по опубликованным пресс-службой Кремля сообщениям, «встреча прошла в теплой, дружественной обстановке».

Путин подчеркнул стойкость сирийского народа в одиночку сражающегося с международным терроризмом, упомянул 4 тысячи выходцев из стран СНГ воюющих в рядах экстремистов на Ближнем Востоке и представляющих угрозу России, а также то, что будущее Сирии должен определять только сирийский народ.

Два ключевых тезиса выступления касаются целей военного вмешательства и формата будущего мирного урегулирования. По первому пункту президент России заявил, что «на основе позитивной динамики в ходе боевых действий в конечном итоге всё‑таки долгосрочное урегулирование может быть достигнуто на основе политического процесса при участии всех политических сил, этнических и религиозных групп». Т.е. Россия видит свою задачу в своеобразном «принуждении к миру» тех, кто потенциально способен вести диалог. Вторым необходимым условием достижения мира является международный консенсус, для достижения которого Россия готова действовать «в тесном контакте с другими мировыми державами и странами региона, которые заинтересованы в мирном разрешении конфликта».

В свою очередь Асад благодарил за военную и политическую поддержку, подчеркнул, что она полностью соответствует нормам международного права, осторожно высказывал готовность к диалогу и приверженность  тезису о том, что будущее Сирии должны определять сирийцы.

«Конечно же, каждый понимает, что любое военное действие предполагает дальнейшие политические шаги. И конечно же, единой целью для всех нас должно быть то, что хочет видеть сирийский народ в будущем своей страны» – заявил сирийский лидер. Задачи военной фазы, включая силовое вмешательство России, он обрисовал вполне в духе российской дипломатии. По словам Асада «терроризм является реальным препятствием на пути к политическому урегулированию».

Однако во всех этих декларациях сторон нет ничего принципиально нового, а без этого Асад бы вряд ли стал покидать страну. Вероятно, речь идет о том, что, по крайней мере, первый этап российского военного вмешательства закончен и теперь по законам жанра настало время вернуться к переговорам, чтобы выяснить, на кого из участников процесса русские бомбы подействовали отрезвляюще.

Весьма примечателен список стран, с руководством которых по итогам встречи с президентом Сирии Владимир Путин провел телефонные переговоры. Это король Саудовской Аравии, президент Турции, президент Египта и Король Иордании. Т.е. все основные региональные игроки интересы которых, так или иначе, представлены в Сирии. Можно предположить, что Путин передал им готовность Асада к диалогу с теми силами, которые ориентированы на эти страны.

О перспективах таких переговоров в интервью российской службе ВВС рассказал директор Института востоковедения РАН Виталий Наумкин: “У нас же одновременно идут контакты с оппозицией. И сегодня, я знаю, были контакты. Идут разговоры о возможных планах посредничества, идёт мощная поддержка плана [спецпосланника ООН по Сирии Стефана] де Мистуры, который поддерживают и Запад, и Россия. А некоторые группы оппозиции отказались поддержать…Я считаю, что эти какие-то развязки – план де Мистуры, потом Женева-3 – эти горизонты видны сегодня”.

Тут стоит напомнить о том политическом процессе, который сопровождал сирийский конфликт. Еще 30 июня 2012 г. в Женеве состоялась встреча глав внешнеполитических ведомств пяти членов Совета Безопастности ООН (Великобритании, Китая, России, США и Франции), ряда стран региона (Турции, Ирака, Кувейта и Катара), Европейского Союза, а также генерального секретаря ООН. На ней были выработаны принципы политического урегулирования: создание переходного органа из членов сирийского правительства и представителей оппозиции, изменения в конституцию Сирии, проведение новых выборов и т.п.  В январе 2014 г. состоялась т.н. «Женева 2», в которой уже приняли участие представители противоборствующих сторон сирийского конфликта. Никаких новых документов там принято не было, но переговорный процесс явно сделал новый шаг вперед. И тут в Киеве случилось то, что случилось – расстрел Майдана, бегство Януковича, воссоединение Крыма, восстание, референдум и война на Донбассе. Россия с одной стороны переключила основное внимание на украинский кризис а с другой, столкнулась с коллективным неприятием со стороны Запада вылившимся в масштабные санкции и попытку политической изоляции.

Естественно в этих обстоятельствах было уже не до участие в решении сирийского конфликта. Но летом 2014 г. громко заявил о себе ИГИЛ, разгромив армию Ирака и захватив треть этой страны, а также добившись серьезных успехов в Сирии. В это же самое время на Донбассе были разгромлены рвущиеся к Донецку и Луганску украинские группировки и Россия начала т.н. «Минский процесс». Понадобился еще год, чтобы этот процесс принес ожидаемый Россией результат: замораживание открытого конфликта в Новороссии, что давало предпосылки для постепенной нормализации отношений с Западом. Теперь, используя необходимость мирного урегулирования в Сирии, Путин вынуждает Запад к возобновлению диалога. Подняв ставки военным вмешательством на Ближнем Востоке, Россия приготовила условия для возобновления мирных переговоров и, вероятно, именно их будущий формат обсуждался во вторник вечером с Башаром Асадом.