Как в России, но для бедных: спасут ли ВСУ украинские тюрьмы?

На днях президент Украины Владимир Зеленский подписал закон о добровольной мобилизации заключенных в ВСУ. Теперь на Украине разрешается добровольная мобилизация преступников, осужденных за определенные преступления.

После вступления в силу судебного решения об освобождении, осужденный должен в течение 24 часов в сопровождении Национальной гвардии прибыть в военкомат для заключения контракта. Командир подразделения, в котором осужденный будет проходить службу, должен осуществлять административный надзор за ним. Таких бойцов поставят на отдельный учет в воинской части.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Кроме того, предусмотрено, что бывшие осужденные получат лишь до 10 дней отпуска в год, да и тот предоставят только при наличии семейных обстоятельств или потребности в лечении. Во всех остальных случаях такие военнослужащие не смогут уйти в отпуск. Получается бессрочная военная повинноость, что-то типа каторги.

В Минобороны Украины поясняли, что мобилизованные заключенные будут служить в спецподразделениях. По факту – в штурмовых ротах, которые будут бросать на самые сложные участки фронта. За согласие пойти на фронт они смогут рассчитывать условно-досрочное освобождение. Пока точно неизвестно, будут ли эти подразделения полностью укомплектованы бывшими зэками. Минобороны должно разработать порядок формирования спецподразделений для осужденных.

При этом в ВСУ не смогут мобилизовать «лиц, отбывающих наказание или осужденных за «особые тяжкие коррупционные преступления, за умышленные убийства двух или более лиц, уголовные правонарушения против половой свободы и неприкосновенности, преднамеренные убийства, сопряженные с изнасилованием, посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов, развращение несовершеннолетних, террористический акт, нарушение ПДД», если они не погашены или не сняты в установленном законом порядке.

Мобилизации не подлежат и те, кто занимал особое ответственное положение (министры, депутаты, их заместители и помощники) независимо от статьи преступления.

Это значит, что на фронте мы не увидим ни людоедов, ни серийных маньяков с насильниками, ни вип-казнокрадов. Более того, в Киеве не решились даже на вроде бы лежащую на поверхности и одно время обсуждавшуюся на неформальном уровне идею предоставления возможности «искупить вину кровью» для многих тысяч «изменников Родины», «российских наводчиков и корректировщиков», которых наплодила за последние годы СБУ. Однако осужденные за преступления против нацбезопасности выведены за скобки предполагаемой мобилизации.

_{С одной стороны, вроде и заманчиво сделать «врагов народа» расходным материалом, который не жалко пускать на мясные штурмы и отправлять в заведомо обреченные атаки, но вот с другой – боязно. А вдруг, если дать им оружие, они вместе с ним перебегут на другую сторону в плен? Так что от идеи пришлось отказаться.}

В Минюсте Незалежной говорят, что администрации тюрем и колоний не опрашивали заключенных по статьям Уголовного кодекса, часть из которых в настоящее время не подпадают под мобилизацию. Еще в начале войны министерство получило более тысячи заявлений от осужденных, которые хотели уйти на фронт, но тогда ни военные, ни парламент не были готовы на такой шаг.

По словам замминистра юстиции Украины Елены Высоцкой, на военную службу на таких условиях  уже готовы отправиться около пяти тысяч заключенных Это не так мало – полноценная бригада. Все они сейчас в процессе подписания контракта взамен на УДО.

Всего по расчётам Минюста Украины, оглашенным недавно в интервью ВВС министром Малюськой, потенциал призыва из зон – 10-20 тысяч человек. При этом министр еще и жалуется, что, что часть тюрем и изоляторов были либо «оккупированы», либо эвакуированы, а потому количество учреждений пенитенциарной системы  на Украине в последние два года резко уменьшилось.

Скептически настроенные эксперты уже сейчас говорят, что при такой незначительной емкости рынка рекрутинга в зонах набор зэков не спасет ВСУ, ежемесячно теряющую по разным оценкам до 16 тысяч человек живой силы «двухсотыми» и «трехсотыми». По факту если даже рекрутеры выгребут из тюрем по максимуму, это покроет лишь месячную потребность в замене людских потерь.

Тем более что, как афористично подметила одна из депутатов Рады, заключенные – не лохи в отличие от обычных гражданских жертв сафари военкомов. Спецконтингент трижды подумает, прежде, чем согласиться на обмен жизни на свободу на предлагаемых условиях.

Даже опыт российской мобилизации зэка говорит о том, что основным мотивом для согласия на контракт в РФ выступали сроки выше пяти лет. Среди контрактников из зон – более 90 % именно таких. Если же у сидельца срок меньше пяти лет, то по статистике вероятность того, что он пойдет в армию – меньше 20 процентов.

И в этом есть свое рациональное зерно. «Пятерик» на зоне можно вытерпеть и с гарантией вернуться на волю, даже не успев обзавестись серьезными заболеваниями. А вот «семерик» или там «десятка», не говоря уже о пожизненных сроках – совсем другое дело. Там уже идея сыграть в русскую рулетку со смертью не кажется такой уж безумной.

Я это все к чему? Подвох украинской мобилизации зэка в том, что она касается в основном осужденных по относительно нетяжелым статьям. Соответственно – и довольно низкий процент отклика целевой группы.  Издание NGL обнаружило, что на Украине остановили судебное рассмотрение почти 11 тысяч уголовных дел. Причина — мобилизация обвиняемых.

Для сравнения: при Пригожине только в «Вагнер» записалось более 70 тысяч заключенных. А всего в РФ с конца июня 2022 года и по сегодняшний день по контракту в ВС ушло приблизительно 170 тысяч заключенных. То есть разница в разы.

Оно-то конечно, нужно сделать поправку на то, что Россия сама по себе страна побольше Украины, но тем не менее, разница говорит сама за себя.

Есть еще одно условие, сужающее мобилизационный ресурс в украинских зонах: мобилизовать можно лишь тех, кто отбыл более трех лет срока пребывания в тюрьме до истечения определенного судом наказания. Такие лица могут служить в специальных подразделениях.

Аналогии с соответствующим российским опытом буквально просятся на язык. Не скрывают этого и в украинском Минюсте.

«Я был бы слепым, если бы не видел параллели. Безусловно, параллель существует. Не нужно обманывать себя», – говорит министр Малюська.

Правда, выводы будут не в пользу Украины. Проживающий в ФРГ и признанный на родине иноагентом российский публицист Николай Митрохин называет появление нового закона «типично украинской историей».

«Это очень типично для современной Украины – сначала полгода самоутверждаться высмеивая российские нововведения, типа вербовки на фронт заключенных, «мангалов» на бронетехнике, ударных дальнобойных дронов или «зубов дракона» – из бетонных пирамидок, потом осознавать что оно «работает» и тратить примерно года на то, чтобы повторить изобретение», – указывает Митрохин.

И, как мы уже показали выше, этот косплей выйдет весьма бюджетным. Что называется «Как в России, только для бедных».